– Вот еще, – возразила Дария, становясь у меня за плечом. – Мы уйдем, а вы тут погибать будете? И к тому же ты видишь, какие эти дроны прыткие, думаешь, мы далеко убежим?

К этому моменту я действительно это видел. Неудивительно, что я промахнулся, тут и мастер спорта по стрельбе не попал бы! Дроны, даже те, что двигались по земле (а также потолку и стенам), были невероятно быстрыми. Но когда я, как сказал Призрак, позволил сверхсиле вести себя, выстрелы стали точнее.

А затем между нами материализовался Цезарь, и все пошло веселее. Мы сгрудились вокруг мотоцикла, прикрытые его щитом. Дроны вились вокруг нас, то и дело стреляя, но без толку – защита мотоцикла нас прикрывала.

– Ну, я им сейчас покажу, – зло сказал Призрак, садясь в седло. – У меня тут такое есть…

Что именно у него есть, я знал – аппаратура подавления электронных систем. Вот только на наших противников она не подействовала. Призрак недоуменно уставился на меня, словно я был виноват в том, что его хитромудрые приборы не работают.

– Военная электроника, – сказал я, пожав плечами. – Экранированная.

Призрак сплюнул. Патроны к тому моменту закончились, и, хоть у нас только пара выстрелов пропала впустую, количество нападавших не только не уменьшилось, но, кажется, еще возросло.

– Этот cazatta экран садит батарею, – тихо сказал мне Призрак, с бессильной злобой глядя на кружащихся вокруг экрана дроидов. Я тоже следил за ними; видимо, где-то в глубине пещеры у них была док-станция – то и дело то один, то другой дроид, отстрелявшись, уматывал куда-то, а на смену ему появлялся новый.

– И что ты предлагаешь? – спросил я.

– Che cazza, я должен предлагать? – возмутился Призрак. – Кто у нас электронщик? Я пытался нащупать их механическую часть – neanche cazza, глушилка тоже не сработала, pacco di merde…

– Стоп, – сказал я. – Купер, ты здесь?

– Так точно, – моя фича материализовалась между мной и Призраком.

– Твои выводы о ситуации? – спросил я.

– Паршиво, – ответил Купер. – Атакующая группа управляется и поддерживается извне. В глубине тоннеля находится неопознанное устройство, хорошо экранированное от доступных мне средств наблюдения, на нем, вероятно, станция радиоэлектронного подавления, глушащая все системы, кроме своих.

– Все системы? – удивился я. – В смысле?

– Поправка, – ответил Купер. – Не все системы, а все интеллектуальные системы – управление, связь, техническая разведка, РЭБ…

– Стоп, – перебил его я. – Но ты же работаешь?

– Мой аватар лежит в глубоком нокауте, – ответил Купер. – Я сейчас существую полностью автономно, за счет твоих внутренних ресурсов.

Говорят, какой-то ученый нашел ответ задачи, над которой бился, сидя в ванной. Это так его воодушевило, что он, как был, голым, выскочил и помчался на улицу с криками «У меня получилось» или типа того. Честное слово, я его понимаю…

– То есть ты можешь имитировать работу электронных устройств, даже если они вырубились? – уточнил я.

– Раньше не мог, – ответил Купер, – но когда ты пересадил себе новый аватар для меня, мои возможности многократно выросли. Так что теперь я могу игнорировать любые помехи извне, и не только это…

– Так, – сказал я. – Ты в контакте с Цезарем?

– Мы всегда в контакте, – ответил Купер. – Это называется цепочка. Сейчас, правда, в нашей цепи не хватает одного элемента, но…

– Можешь… – я не знал, как сформулировать задачу, а экран между нами и дронами стал заметно тускнеть, времени у нас оставалось критически мало, – эмулировать работу бортового оборудования Цезаря, которое…

– Я понял, – похоже, моя фича переняла у меня свойство перебивать. – Цезарь выполнит все под моим управлением. Попроси Призрака сесть в седло. И вот что еще, я думаю, стоит сделать кое-что еще, одну минутку…

Очень странно, но с тех пор, как я стала задумываться о магии моего народа, эта самая магия, словно… не знаю, как будто поселилась во мне. Например, мне на ум постоянно приходят старинные песни, большинство из которых для меня звучит совершенно незнакомо. Что это – генетическая память? Откуда эти незнакомые мотивы и странные слова?

Сейчас я слышала очень грустную песню, не удивлюсь, если заупокойную. В ней пелось о дальней дороге, ведущей в призрачный край. О том, что каждый отправляется в этот путь в одиночку, хотя провести его приходят многие. О том, что путь между стен тумана ведет к далеким звездам, забытой отчизне нашего рода…

Я, наверно, совсем не умею скорбеть. Нет, не так – моя скорбь не отражается внешне, она в глубине души. Где-то там, где колодец невыплаканных слез, в котором эхом отдаются сдержанные крики, стоны и плач. Снаружи я кажусь такой же, как раньше, но я уже другая…

Я привыкла прятать эмоции – детские радости и восторги, удивление, недоумение и даже страх. Особенно страх. Наверно, со стороны я кажусь бесстрашной, но внутри меня живет такой страх, что… не знаю, с чем даже и сравнить. И конечно, я испугалась, так же как и другие девочки, но постаралась это не проявить. Быстрее меня сориентировались только Призрак и Бракиэль – никто еще толком ничего не сообразил, а эти двое уже палили по приближающимся дронам. Еще через минуту открыли огонь Джинн и Фредди, те постарались оттеснить девочек, включая меня, но со мной это не получилось. Дело в том, что дроны открыли ответный огонь, и я, чисто интуитивно, выставила тот же щит, что и когда-то в Африке. Девочки удивленно ахнули. Однако если в Африке, наверно, от испуга, я не чувствовала ничего, то здесь каждое попадание в щит отдавалось в моем теле, словно в меня тыкали палкой.

Девочки сориентировались быстро. Ума не приложу, как они узнали, но неожиданно я почувствовала прилив сил, какой, должно быть, чувствовала Тень, когда мы помогали ей в подземелье. Выстрелы тем временем стихли – у ребят закончились патроны.

А потом появился Цезарь, и Призрак с Бракиэлем буквально затащили меня под развернутый купол. К тому моменту я себя чувствовала так, словно пару часов поток тащил меня по камням горной речки. Я присела, опираясь на Цезаря, ко мне тут же подоспели Тень и Дария, но чем они могли помочь? Увы, Льдинки с нами не было, и я боялась даже думать о том, что с ней – ее фича, равно как и фича Олги, не ощущалась нашими, и значить это могло, конечно, что угодно, но, скорее всего, значило только одно…

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем перед нами появились наши фичи. Эсмеральда держала на руках Талисмана, рядом с ней стояла моя фича, мрачная, как всегда.

– Каждая из вас думает о том, как выбраться из этого положения, – глухо сказала моя фича. – Мы посоветовались и решили вот что. Сейчас Купер с Цезарем вырубят электронику этих аппаратов. У них системы экранированы, к тому же имеются резервные системы управления, так что вырубится не все, но…

– …они будут дезориентированы, – перебила ее Эсмеральда. – Дальше вам нужно будет выложиться.

– Как? – спросила Тень.

– Джинн и Призрак вырубят электронику атакующих, после чего Фредди с Бракиэлем пойдут в контратаку. В глубине пещеры стоит какая-то шняга, которая всем этим заправляет. Попробуем взять ее тепленькой.

– А нам что делать? – снова спросила Тень.

– Ты накроешь Фредди с Бракиэлем невидимостью, – сказал Талисман. – Будет тяжело, но постарайся сделать так, чтобы невидимость держалась на них всех, и чем дольше – тем лучше.

Тень кивнула.

– Ты, – велела моя фича, – опять поднимешь щит. Знаю, что тяжело, знаю, что боишься. Но надо. Перед началом боя мы сольемся с вами – это придаст вам сил, но лучше этим не злоупотреблять – ваша нервная система к такому еще не готова.

– А я? – спросила Дария.

– А ты, – ответила ее фича, – будь готова выдернуть обоих сюда. И учти – у них окажется груз, может, довольно тяжелый, а у тебя, кроме меня, никакой помощи нет.

– И цепочка у нас разорвана, – грустно заметил Талисман, – я в отчаянии, ищу Арвен и не нахожу…